«Научный» подход и «обыденный здравый смысл» - нужны ли они друг другу?

Завершая «научно-популярную» тему, хочу коснуться еще одного ее аспекта. Смотрел я недавно лекцию о примитивных народах. Кроме интересных фактов, мое внимание привлекли суждения автора. А именно: оторванность научного знания от жизни, от реального опыта самого ученого! Такое впечатление, что есть два альтернативных «Я»: «ученый» и «обычный человек». И между собой эти личности опытом не делятся.

То, что у многих представителей наук о человеке научные знания не проецируются на реальную жизнь, известно. Психологи, медики, педагоги легко «забывают» о профессиональных знаниях, коснись дело их повседневной жизни. Недовоспитанность и недоученность собственных детей педагогов, недолеченность родственников врачей — нередкие явления. На психфаке этому была посвящена отдельная тема…

Случается иное: ученый мыслит сугубо «научно», а обычный здравый смысл и свой же жизненный опыт никак к объекту изучения не прилагается. Кстати, «приложение» его не противоречит историзму мышления! Ведь всему свое место. Меняются ориентиры и установки, процессы же мышления одинаковы.

В нашем примере речь шла о первобытных и примитивных народах. Антрополог говорила о сложности изготовления каменных и деревянных орудий, о длительности обучения этому ремеслу. Что ребенок учится этому целых 5−6 лет, делая особый акцент на «обучении» и его сложности. Было и другое… Но и этого достаточно для примера, ведь подобные акценты весьма типичны. Особенно в научно-популярных материалах. Мой пример из образовательного проекта «ACADEMIA». Что же не так?

Объективно автор прав: это ремесло очень непростое, требует серьезного обучения! Но как именно ученый видит и преподносит этот процесс? Ведь (речь об общественных науках: истории, социальной антропологии, психологии) мы не сомневаемся в знании специалистами фактов. А вот при попытке вынести по их поводу суждение, дать оценку… Кажется, что здесь многим ученым отказывает здравый смысл. Словно наука существует отдельно от реальной жизни и состоит в накоплении информации и ее систематизации. А не в понимании и критическом осмыслении знаний.

В приведенных примерах об «обучении» говорилось, словно первобытные люди как-то специально выстраивали это обучение действительно сложному делу изготовления орудий. Как будто и нынешние примитивные племена организовывают специальные школы или ПТУ, где подрастающее поколение, сидя стройными рядами, часами учится обкалывать камни и строгать дерево… А заодно осваивать иные необходимые умения.

Но это не так! Обычно никакого «специального обучения» нет. Никто не тратит на это время! Ведь никто на селе особенно не обучал вести хозяйство, петь и танцевать (а народные музыка и танцы бывают очень непростыми, и уместно сопоставить процесс обучения танцу и изготовлению каменного орудия!), принимать роды… Ребенок просто постоянно пребывает в культурной традиции и, участвуя в деятельности старших, научается, сам того не замечая. А «целые 5−6 лет», потребных для освоения нелегкого искусства изготовления орудий? Представляется чуть ли не вуз, где сидят и отрабатывают техники обкалывания камней под строгую диктовку наставника юные кроманьонцы!

Да, и такое обучение необходимо. И сейчас сложным, требующим особой точности приемам хозяйствования обучают тщательнее, специально. Но в основном учатся спонтанно, без особых усилий и принуждения. Ребенок смотрит, помогает, играет, подражает — и научается. У некоторых нынешних «примитивных» народов нет разделения жизни на работу и отдых, на занятия хозяйством и общение с друзьями. Жизнь не делится на части: обременительную работу, обеспечивающую выживание, и «потехи час». И у взрослых, и у детей не очень разделяются труд и отдых, игра и учеба. Все происходит параллельно. Люди приходят помочь соседям строить жилище. Это не только работа, но и возможность пообщаться. И поди угадай, что важнее для участников?

А потребные для обучения годы — это просто время, когда ребенок взрослеет! Занятно, что ученый не проводит никакой параллели с собственной жизнью, собственным опытом. Ведь наши собственные дети взрослеют и осваивают элементарные, казалось бы, бытовые навыки за такое же время. А вот дальше современным детям приходится именно учиться, это становится особой деятельностью. Это — отличие нашей культуры, где профессиональная деятельность обычно отделена от повседневной жизни, от совместной жизни в семье, от быта.

Только нашим детям этого недостаточно для взрослой жизни. Им нужно еще учиться и учиться, так что процесс обучения современного человека занимает куда больше времени! Но никого это почему-то не удивляет. И с придыханием не говорят о невероятных, если вдуматься, сроках подготовки к самостоятельной жизни. Ну подумаешь, 15−20 (и больше) лет на получение необходимых знаний и навыков! То ли дело 5−6 лет у примитивного народа! Да и не столь примитивного, ведь в средние века могли вступать в брак, по нашим меркам, подростки! И выходить на поле битвы. Вроде бы (хотя здесь могу ошибаться!) это человек еще не вполне взрослый, но в любом случае уже обладающий большей частью необходимых в дальнейшей жизни знаний и умений. Дальше они совершенствуются, накапливается опыт — но разве не то же происходит с современным выпускником вуза?

Почему-то эта параллель между обучением и развитием современных и древних людей упускается. Хотя разница между ними и нами в этом плане не столь качественная, сколь количественная! Но без связи между наукой и реальной жизнью научные знания существуют и развиваются как бы сами по себе, иногда не соотносясь со здравым смыслом. А за формальным наукообразием не видно (в т.ч. и самим ученым) реального человека!

Еще краткий пример из тех же лекций.

Историк-медиевист, явно прекрасный специалист, говорит о битве при Айзенкуре. Где английские рыцари спешились, чтобы прикрывать стрелков на случай ближнего боя. А лучники могли стрелять спокойно, зная, что рыцари не смогут бросить их, если неприятель приблизится. До этого все было прекрасно. А здесь, перейдя в сферу чисто военную, историк отожгла. По ее словам, бежать рыцари не могли, поскольку боевой доспех, весивший 30−50 кг, просто не позволял двигаться пешком по полю боя.

Все! Если доктор наук, едва выйдя за пределы своей узкой сферы, повторяет давно опровергнутые (но все равно очень распространенные) расхожие мифы, это все! По-моему, это элементарное незнание матчасти…

Но мы говорили о здравом смысле. В этом сражении (чего медиевист не может не знать…) спешились не только английские, но и французские рыцари. Неважно, зачем. Важно, что другие рыцари в этой же битве наступали пешком! Им не мешал вес доспехов или все же рыцари могли передвигаться в бою пешими?

Здравый смысл подсказывает… но иногда кажется, что ученые отвергают здравый смысл как инструмент ненаучный.