Стоит ли оплакивать свою молодость?

Принято считать, что молодость — лучшее время жизни и ни один другой возраст не может с ней сравниться. Быть молодым — значит, быть здоровым, красивым, перспективным. Значит, познавать мир, путешествовать, горячо влюбляться, преданно дружить, быть полным радостных надежд. Быть модным, продвинутым, полным жизни.

Быть немолодым — напротив, испытывать проблемы со здоровьем, терять внешнюю привлекательность, быть разочарованным в любви, дружбе, самой жизни. И сокрушаться о днях так быстро минувшей молодости.

Сколько книг и гимнов посвящено глупой молодости, сколько фильмов снято, сколько картин написано? И как мало сказано без чувства горечи и сожаления о том огромном куске жизни, который есть за ее пределами? И вообще, есть ли жизнь за молодостью?

В нашем обществе царит культ физической красоты и молодости. Изображения молодых и привлекательных — везде. Кинематограф — для молодых, музыка — для молодых, мода — для молодых. Образы людей среднего возраста встречаются гораздо реже, а людей пожилого возраста увидишь разве что на упаковках с лекарствами — а что еще делать тем, кому за… сят, как не постоянно болеть?

На работу ищут молодых и шустрых, до сорока, и редко — опытных и умудренных. Отношения стараются строить также с теми, кто помоложе. Кое-где даже кредиты выдают до определенного возраста, словно боятся, что человек не успеет выплатить всю сумму и околеет раньше срока.

А так ли прекрасна и беззаботна молодость и все, что с ней связано? Стоит ли так убиваться по тому, что тебе уже не восемнадцать? Нужно ли так печалиться тем, что молодость прошла, и так ли плох возраст, который начинается за ее пределами?

Разве самые большие испытания, как правило, не выпадают именно на раннюю молодость, годы взросления и становления? Первое горькое разочарования в любви, первое предательство в дружбе, первое осознание того, что мир не так добр и хорош, как учили в школе и пишут в книгах. Первое постижение того, что, оказывается, все люди разделены какими-то невидимыми перегородками и даже между тобой и твоим лучшим другом и верной возлюбленной гораздо большее расстояние, чем ты думал. Одним словом, когда безоблачное, мягкое и теплое, как мамина щека, детство почему-то вдруг заканчивается и начинается новая, взрослая жизнь.

Мои самые окаянные дни выпали на возраст 14−20 лет. Непонимание, кем хочу быть и почему кем-то быть нужно, сложности во взаимоотношениях со сверстниками, с противоположным полом, интернат, служба в армии, нервный поиск себя и своего места с явным несовпадением желаний и возможностей… Многое из того, что тогда было, я вспоминаю с чувством отвращения и далеко без ностальгии.

Когда я смотрю на нынешних школьников, взбирающихся с трудом в автобус, с огромными ранцами за спиной, когда я смотрю на свою дочь, которой в скором времени придется определиться, «кем быть, чем заниматься», когда я смотрю на все это «племя младое и незнакомое», я им совсем не завидую, а скорее, жалею, понимая, какой непростой и долгий путь им придется пройти, прежде чем занять свое место под этим тусклым солнцем. Сколько придется доказывать себе и остальным, что ты человек и чего-то стоишь, сколько страхов и комплексов, борьбы и испытаний их ждет впереди. Сколько непонимания, неприятия, отторжения, сколько сил и нервов будет испытано и затрачено, прежде чем придет осознание истинных ценностей и ценностей ложных. Сколько из них не доживет до своей зрелости?

Я понимаю только сейчас, когда моя красивая и глупая молодость навсегда простилась со мной и на ее место вступила с проседью на висках степенная зрелость, сколько невзгод, страхов и треволнений она навсегда унесла с собой. Я безмерно счастлив от того, что уже не тороплюсь доказывать кому-то, и себе в первую очередь, чего я стою. От того, что умею отличать настоящее от поддельного, глубокое от поверхностного, доброе от злого. От того, что знаю цену словам и поступкам. От того, что мои тридцать три несчастья, наконец, закончились и я больше не боюсь.

Не боюсь двоек в школе, недовольства моих родителей, чужого мнения, показаться смешным, показаться глупым, увольнения с работы, развода, сломать себе ногу. От того, что свободен. Свободен от тысячи ложных комплексов, которыми бурлила моя глупая молодость. Я думаю, что еще немного — и я перестану бояться самой смерти, потому как уже сейчас понимаю, какой смешной и глупой жизнью мы часто живем.

Зрелый возраст — возраст ума и опыта, когда только начинаешь по-настоящему жить своей жизнью. И жить не так, как за тебя решили твои родители, школа, институт, твоя жена и твой начальник, твой социум… А так, как ты сам ее, свою жизнь, понимаешь. Зрелый возраст — как возраст свободы.